Былины

Добрынюшке-то матушка говаривала,
Да и Никитичу-то матушка наказывала:
— Ты не езди-ка далече во чисто поле,
На тую гору да сорочинскую,
Нетопчи-ка младыих змеенышей,
Ты не выручай-ка полонов да русскиих,
Некупайся, Добрыня во Пучай-реке,
Та Пучай-река очень свирепая,
А середняя-тоструйка как огонь сечет!

А Добрыня своей матушки не слушался.
Какон едет далече во чисто поле,
А на тую на гору сорочинскую,
Потоптал онмладыих змеенышей,
А й повыручил он полонов да русскиих.

Богатырскоего сердце распотелося,
Распотелось сердце, нажаделося —
Он приправилсвоего добра коня,
Он добра коня да ко Пучай-реке,
Он слезал, Добрыня,со добра коня,
Да снимал Добрыня платье цветное,
Да забрел за струечкуза первую,
Да он забрел за струечку за среднюю
И сам говорил да таковыслова:
- Мне, Добрынюшке матушка говаривала,
Мне, Никитичу, маменька инаказывала:
Что не езди-ка далече во чисто поле,
На тую гору пасорочинскую,
Не топчи-ка младыих змеенышей,
А не выручай полонов дарусскиих,
И не купайся, Добрыня, во Пучай-реке,
Но Пучай-река оченьсвирепая,
А середняя-то струйка как огонь сечет!
А Пучай-река — онакротка-смирна,
Она будто лужа-то дождевая!

Не успел Добрыня словцасмолвити -
Ветра нет, да тучу нанесло,
Тучи нет, да будто дождь дождит,
А й дождя-то нет, да только гром гремит,
Гром гремит да свищет молния -
А как летит Змеище Горынище
О тыех двенадцати о хоботах.
А Добрыня тойЗмеи не приужахнется.
Говорит Змея ему проклятая:
- Ты теперича, Добрыня,во моих руках!
Захочу — тебя, Добрыня, теперь потоплю,
Захочу — тебя,Добрыня, теперь съем-сожру,
Захочу — тебя, Добрыня, в хобота возьму,
Вхобота возьму, Добрыня, во нору снесу!

Припадает Змея как ко быстрой реке,
А Добрынюшка-то плавать он горазд ведь был:
Он нырнет на бережок натамошний,
Он нырнет на бережок на здешниий.

А нет у Добрынюшки добраконя,
Да нет у Добрыни платьев цветныих -
Только-то лежит один пуховколпак,
Да насыпан тот колпак да земли греческой,
По весу тот колпак да вцелых три пуда.
Как ухватил он колпак да земли греческой*,
Он шибнет воЗмею да во проклятую -
Он отшиб Змеи двенадцать да всех хоботов.
Тутупала-то Змея да во ковыль-траву,
Добрынюшка на ножку он был поверток,
Онскочил на змеиные да груди белые.
На кресте-то у Добрыни был булатный нож -
Он ведь хочет распластать ей груди белые.

А Змея Добрыне емувзмолилася:
- Ах ты, эй, Добрыня сын Никитинич!
Мы положим с тобойзаповедь великую:
Тебе не ездити далече во чисто поле,
На тую на горусорочинскую,
Не топтать больше младыих змеенышей,
А не выручать полоновда русскиих,
Не купаться ти, Добрыне, во Пучай-реке.
И мне не летать дана святую Русь,
Не носить людей мне больше русскиих,
Не копить мнеполонов да русскиих.

Он повыпустил Змею как с-под колен своих —
Поднялась Змея да вверх под облако.
Случилось ей лететь да мимо Киев-града.
Увидала она Князеву племянницу,
Молоду Забаву дочь Потятичну,
Идучипо улице по широкоей.
Тут припадает Змея да ко сырой земле,
Захватилаона Князеву племянницу,
Унесла в нору да во глубокую.

Тогда солнышкоВладимир стольно-киевский
А он по три дня да тут былиц кликал**,
А былицкликал да славных рыцарей:
- Кто бы мог съездить далече во чисто поле,
Натую на гору сорочинскую,
Сходить в нору да во глубокую,
А достать мою,князеву, племянницу,
Молоду Забаву дочь Потятичну?

Говорил АлешенькаЛевонтьевич:
- Ах ты, солнышко Владимир стольно-киевский
Ты накинь-ка этуслужбу да великую
На того Добрыню на Никитича
У него ведь со Змееюзаповедь положена,
Что ей не летать да на святую Русь,
А ему не ездитьдалече во чисто поле,
Не топтать-то младыих змеёнышей
Да не выручатьполонов да русскиих.
Так возьмет он Князеву племянницу,
Молоду Забавудочь Потятичну,
Без бою, без драки-кроволития. -

Тут солнышко Владимирстольно-киевский
Как накинул эту службу да великую
На того Добрыню наНикитича —
Ему съездить далече во чисто поле
И достать ему Князевуплемянницу,
Молоду Забаву дочь Потятичну.

Он пошел домой, Добрыня,закручинился,
Закручинился Добрыня, запечалился.
Встречает государыняда родна матушка,
Та честна вдова Офимья Александровна:
- Ты эй, роженомое дитятко,
Молодой Добрыня сын Никитинец!
Ты что с пиру идешь невесел-де?
Знать, что место было ти не по чину,
Знать, чарой на пирутебя приобнесли
Аль дурак над тобою насмеялся-де?

Говорил Добрыня сынНикитинец:
- Ты эй, государыня да родна матушка,
Ты честна вдова ОфимьяАлександровна!
Место было мне-ка по чину,
Чарой на пиру меня не обнесли,
Да дурак-то надо мной не насмеялся ведь,
А накинул службу да великую
Ато солнышко Владимир стольно-киевский,
Что съездить далече во чисто поле,
На тую гору да на высокую,
Мне сходить в нору да во глубокую,
Мне достать-тоКнязеву племянницу,
Молоду Забаву дочь Потятичну.

Говорит Добрынеродна матушка,
Честна вдова Офимья Александровна:
- Ложись-ка спать дарано с вечера,
Так утро будет очень мудрое —
Мудренее утро будет оновечера.

Он вставал по утрушку ранёшенько,
Умывается да он белёшенько,
Снаряжается он хорошохонько.
Да йдет на конюшню на стоялую,
А берет вруки узду он да тесьмяную,
А берет он дедушкова да ведь добра коня
Онпоил Бурка питьем медвяныим,
Он кормил пшеной да белояровой,
Он седлалБурка в седелышко черкасское,
Он потнички да клал на спинушку,
Он напотнички да кладет войлочки,
Клал на войлочки черкасское седелышко,
Всехподтягивал двенадцать тугих подпругов,
Он тринадцатый-то клал да радикрепости,
Чтобы добрый конь-то с-под седла не выскочил,
Добра молодца вчистом поле не вырутил.
Подпруги были шелковые,
А шпеньки у подпруг всебулатные,
Пряжки у седла да красна золота -
Тот да шелк не рвется, дабулат не трется,
Красно золото не ржавеет,
Молодец-то на коне сидит дасам не стареет.

Поезжал Добрыня сын Никитинец,
На прощанье ему матушкада плетку подала,
Сама говорила таковы слова:
- Как будешь далече вочистом поле,
На тыи горы да на высокия,
Потопчешь младыих змеенышей,
Повыручишь полонов да русскиих,
Как тыи-то младые змееныши
Подточат уБурка как они щеточки,
Что не сможет больше Бурушко поскакивать,
Азмеенышей от ног да он отряхивать,
Ты возьми-ка эту плеточку шелковую,
Аты бей Бурка да промежу ноги,
Промежу ноги да промежу уши,
Промежу ногида межу задние,-
Станет твой Бурушко поскакивать,
А змеенышей от ног даон отряхивать -
Ты притопчешь всех да до единого.

Как будет он далечево чистом поле,
На тыи горы да на высокия,
Потоптал он младыих змеенышей.
Как тыи ли младые змееныши
Подточили у Бурка как они щеточки,
Что неможет больше Бурушко поскакивать,
Змеенышей от ног да он отряхивать.
Тутмолодой Добрыня сын Никитинец
Берет он плеточку шелковую,
Он бьет Буркада промежу уши,
Промежу уши да промежу ноги,
Промежу ноги межу задние.
Тут стал его Бурушко поскакивать,
А змеенышей от ног да он отряхивать,
Притоптал он всех да до единого.

Выходила как Змея она проклятая
Изтыи норы да из глубокия,
Сама говорит да таковы слова:
- Ах ты, эй,Добрынюшка Никитинец!
Ты, знать, порушил свою заповедь.
Зачем стопталмладыих змеенышей,
Почто выручал полоны да русские?

Говорил Добрынясын Никитинец:
- Ах ты, эй, Змея да ты проклятая!
Черт ли тя нес дачерез Киев-град,
Ты зачем взяла Князеву племянницу,
Молоду Забаву дочьПотятичну?
Ты отдай же мне-ка Князеву племянницу
Без боя, без драки-кроволития.

Тогда Змея она проклятая
Говорила-то Добрыне да Никитичу:
— Не отдам я тебе князевой племянницы
Без боя, без драки-кроволития!

Заводила она бой-драку великую.
Они дрались со Змеею тут трои сутки,
Но не мог Добрыня Змею перебить.
Хочет тут Добрыня от Змеи отстать —
Как с небес Добрыне ему глас гласит:
- Молодой Добрыня сын Никитинец!
Дрался со Змеею ты трои сутки,
Подерись со Змеей еще три часа:
Тыпобьешь Змею да ю, проклятую!

Он подрался со Змеею еще три часа,
Онпобил Змею да ю, проклятую,-
Та Змея, она кровью пошла.
Стоял у Змеи онтут трои сутки,
А не мог Добрыня крови переждать.
Хотел Добрыня от кровиотстать,
Но с небес Добрыне опять глас гласит:
- Ах ты, эй, Добрыня сынНикитинец!
Стоял у крови ты тут трои сутки —
Постой у крови да еще тричаса,
Бери свое копье да мурзамецкое
И бей копьем да во сыру землю,
Сам копью да приговаривай:
«Расступись-ка, матушка сыра земля,
Начетыре расступись да ты на четверти!
Ты пожри-ка эту кровь да всю змеиную!»
Расступилась тогда матушка сыра земля,
Пожрала она кровь да всю змеиную.

Тогда Добрыня во нору пошел.
Во тыи в норы да во глубокие,
Тамсидит сорок царей, сорок царевичей,
Сорок королей да королевичей,
Апростой-то силы — той и сметы нет.
Тогда Добрынюшка Никитинец
Говорил-тоон царям да он царевичам
И тем королям да королевичам:
- Вы идите ныньтуда, откель принесены.
А ты, молода Забава дочь Потятична,-
Для тебя яэдак теперь странствовал -
Ты поедем-ка ко граду ко Киеву
А й коласковому князю ко Владимиру.
И повез молоду Забаву дочь Потятичну.