Русские народные сказки

За тридевять земель, в тридесятом государствежил-был царь с царицею; детей у них не было. Поехалцарь по чужим землям, по дальним сторонам, долгоевремя домой не бывал; на ту пору родила ему царицасына, Ивана-царевича, а царь про то и не ведает.

Стал он держать путь в свое государство, сталподъезжать к своей земле, а день-то былжаркий-жаркий, солнце так и пекло! И напала нанего жажда великая; что ни дать, только бы водыиспить! Осмотрелся кругом и видит невдалекебольшое озеро; подъехал к озеру, слез с коня,прилег на землю и давай глотать студеную воду.Пьет и не чует беды; а царь морской ухватил его забороду.

- Пусти! — просит царь.

- Не пущу, не смей пить без моего ведома!

- Какой хочешь возьми откуп — только отпусти!

- Давай то, чего дома не знаешь.

Царь подумал-подумал… Чего он дома не знает?Кажись, все знает, все ему ведомо, — и согласился.Попробовал — бороду никто не держит; встал сземли, сел на коня и поехал восвояси.

Вот приезжает домой, царица встречает его сцаревичем, такая радостная; а он как узнал просвое милое детище, так и залился горькимислезами. Рассказал царевне, как и что с ним было,поплакали вместе, да ведь делать-то нечего,слезами дела не поправишь.

Стали они жить по-старому; а царевич растет себеда растет, словно тесто на опаре — не по дням, а почасам, — и вырос большой.

«Сколько ни держать при себе, — думает царь, аотдавать надобно: дело неминучее!» ВзялИвана-царевича за руку, привел прямо к озеру.

- Поищи здесь, — говорит, — мой перстень; яненароком вчера обронил.

Оставил одного царевича, а сам повернул домой.

Стал царевич искать перстень, идет по берегу, ипопадается ему навстречу старушка.

- Куда идешь, Иван-царевич?

- Отвяжись, не докучай, старая ведьма! И без тебядосадно.

- Ну, оставайся с богом!

И пошла старушка в сторону.

А Иван-царевич пораздумался: «За что обругал ястаруху?» Дай ворочу ее; старые люди хитры идогадливы! Авось что и доброе скажет«. И сталворочать старушку:

- Воротись, бабушка, да прости мое слово глупое!Ведь я с досады вымолвил: заставил меня отецперстень искать, хожу-высматриваю, а перстня неткак нет!

- Не за перстнем ты здесь: отдал тебя отецморскому царю; выйдет морской царь и возьмет тебяс собою в подводное царство.

Горько заплакал царевич.

- Не тужи, Иван-царевич! Будет и на твоей улицепраздник; только слушайся меня, старуху. Спрячьсявон за тот куст смородины и притаись тихохонько.Прилетят сюда двенадцать голубиц — все красныхдевиц, а вслед за ними и тринадцатая; станут возере купаться; а ты тем временем унеси упоследней сорочку и до сих пор не отдавай, пока неподарит она тебе своего колечка. Если не сумеешьэтого сделать, ты погиб навеки; у морского царякругом всего дворца стоит частокол высокий, нацелые на десять верст, и на каждой спице по головевоткнуто; только одна порожняя, не угоди на неепопасть!

Иван-царевич поблагодарил старушку, спряталсяза смородиновый куст и ждет поры-времени.

Вдруг прилетают двенадцать голубиц; ударилисьо сыру землю и обернулись красными девицами, вседо единой красоты несказанной: ни вздумать, нивзгадать, ни пером написать! Поскидали платья ипустились в озеро: играют, плещутся, смеются,песни поют.

Вслед за ними прилетела и тринадцатая голубица;ударилась о сыру землю, обернулась красивойдевицей, сбросила с белого тела сорочку и пошлакупаться; и была она всех пригожее, всех красивее!

Долго Иван-царевич не мог отвести очей своих,долго на нее заглядывался да припоминал, чтоговорила ему старуха, подкрался тихонько и унессорочку.

Вышла из воды красная девица, хватилась — нетсорочки, унес кто-то; бросились все искать:искали, искали — не видать нигде.

- Не ищите, милые сестрицы! Улетайте домой; ясама виновата — недосмотрела, сама и отвечатьбуду.

Сестрицы — красные девицы ударились о сыруземлю, сделались голубицами, взмахнули крыльямии полетели прочь. Осталась одна девица,осмотрелась кругом и промолвила:

- Кто бы ни был таков, у кого моя сорочка, выходисюда; коли старый человек — будешь мне роднойбатюшка, коли средних лет — будешь братец любимый,коли ровня мне — будешь милый друг!

Только сказала последнее слово, показалсяИван-царевич. Подала она ему золотое колечко иговорит:

- Ах, Иван-царевич! Что давно не приходил?Морской царь на тебя гневается. Вот дорога, чтоведет в подводное царство; ступай по ней смело!Там и меня найдешь; ведь я дочь морского царя,Василиса Премудрая.

Обернулась Василиса Премудрая голубкою иулетела от царевича.

А Иван-царевич отправился в подводное царство;видит — и там свет такой же, как у нас; и там поля, илуга, и рощи зеленые, и солнышко греет.

Приходит он к морскому царю. Закричал на негоморской царь:

- Что так долго не бывал? За вину твою вот тебеслужба: есть у меня пустошь на тридцать верст и вдлину и поперек — одни рвы, буераки да каменьеострое! Чтоб к завтрему было там как ладоньгладко, и была бы рожь посеяна, и выросла б краннему утру так высока, чтобы в ней галка могласхорониться. Если того не сделаешь — голова твоя сплеч долой!

Идет Иван-царевич от морского царя, сам слезамиобливается. Увидала его в окно из своего теремавысокого Василиса Премудрая и спрашивает:

- Здравствуй, Иван-царевич! Что слезамиобливаешься?

- Как же мне не плакать? — отвечает царевич. -Заставил меня царь морской за одну ночь сровнятьрвы, буераки и каменье острое и засеять рожью,чтоб к утру сна выросла и могла в ней галкаспрятаться.

- Это не беда, беда впереди будет. Ложись с богомспать; утро вечера мудренее, все будет готово!

Лег спать Иван-царевич, а Василиса Премудраявышла на крылечко и крикнула громким голосом:

- Гей вы, слуги мои верные! Ровняйте-ка рвыглубокие, сносите каменье острое, засевайтерожью колосистою, чтоб к утру поспело.

Проснулся на заре Иван-царевич, глянул — всеготово: нет ни рвов, ни буераков, стоит поле какладонь гладкое, и красуется на нем рожь — стольвысока, что галка схоронится.

Пошел к морскому царю с докладом.

- Спасибо тебе, — говорит морской царь, — чтосумел службу сослужить. Вот тебе другая работа:есть у меня триста скирдов, в каждом скирду потриста копен — все пшеница белоярая; обмолоти мнек завтрему всю пшеницу чисто-начисто, до единогозернышка, а скирдов не ломай и снопов не разбивай.Если не сделаешь — голова твоя с плеч долой!

- Слушаю, ваше величество! — сказал Иван-царевич;опять идет по двору да слезами обливается.

- О чем горько плачешь? — спрашивает его ВасилисаПремудрая.

- Как же мне не плакать? Приказал мне царьморской за одну ночь все скирды обмолотить, зернане обронить, а скирдов не ломать и снопов неразбивать.

- Это не беда, беда впереди будет! Ложись спать сбогом; утро вечера мудренее.

Царевич лег спать, а Василиса Премудрая вышлана крылечко и закричала громким голосом:

- Гей вы, муравьи ползучие! Сколько вас на беломсвете ни есть — все ползите сюда и повыберитезерно из батюшкиных скирдов чисто-начисто.

Поутру зовет морской царь Ивана-царевича:

- Сослужил ли службу?

- Сослужил, ваше величество!

- Пойдем посмотрим.

Пришли на гумно — все скирды стоят нетронуты,пришли в житницу — все закрома полнехонькизерном.

- Спасибо тебе, брат! — сказал морской царь. -Сделай мне еще церковь из чистого воску, чтобы крассвету была готова: это будет твоя последняяслужба.

Опять идет Иван-царевич по двору и слезамиумывается.

- О чем горько плачешь? — спрашивает его извысокого терема Василиса Премудрая.

- Как мне не плакать, доброму молодцу? Приказалморской царь за одну ночь сделать церковь изчистого воску.

- Ну, это еще не беда, беда впереди будет.Ложись-ка спать; утро вечера мудренее.

Царевич улегся спать, а Василиса Премудраявышла на крылечко и закричала громким голосом:

- Гей вы, пчелы работящие! Сколько вас на беломсвете ни есть, все летите сюда и слепите изчистого воску церковь божию, чтоб к утру былаготова.

Поутру встал Иван-царевич, глянул — стоитцерковь из чистого воску, и пошел к морскому царюс до-хладом.

- Спасибо тебе, Иван-царевич! Каких слуг у меняне было, никто не сумел так угодить, как ты. Будь же за то моим наследником, всего царстваоберегателем; выбирай себе любую из тринадцатидочерей моих в жены.

Иван-царевич выбрал Василису Премудрую; тотчасих обвенчали и на радостях пировали целых тридня.

Ни много ни мало прошло времени, стосковалсяИван-царевич по своим родителям, захотелось емуна святую Русь.

- Что так грустен, Иван-царевич?

- Ах, Василиса Премудрая, взгрустнулось по отцу,по матери, захотелось па святую Русь.

- Вот эта беда пришла! Если уйдем мы, будет занами погоня великая; морской царь разгневается ипредаст нас смерти. Надо ухитряться!

Плюнула Василиса Премудрая в трех углах,заперла двери в своем тереме и побежала сИваном-царевичем на святую Русь.

На другой день ранёхонько приходят посланныеот морского царя — молодых подымать, во дворец кцарю звать. Стучатся в двери:

- Проснитеся, пробудитеся! Вас батюшка зовет.

- Еще рано, мы не выспались: приходите после! -отвечает одна слюнка.

Вот посланные ушли, обождали час-другой и опятьстучатся:

- Не пора-время спать, пора-время вставать!

- Погодите немного: встанем, оденемся! — отвечаетдругая слюнка.

В третий раз приходят посланные:

- Царь-де морской гневается, зачем так долго онипрохлаждаются.

- Сейчас будем! — отвечает третья слюнка.

Подождали-подождали посланные и давай опятьстучаться: нет отклика, нет отзыва! Выломалидверь, а в тереме пусто.

Доложили царю, что молодые убежали; озлобилсяон и послал за ними погоню великую.

А Василиса Премудрая с Иваном-царевичем ужедалеко-далеко! Скачут на борзых конях безостановки, без роздыху.

- Ну-ка, Иван-царевич, припади к сырой земле дапослушай, нет ли погони от морского царя?

Иван-царевич соскочил с коня, припал ухом ксырой земле и говорит:

- Слышу я людскую молвь и конский топ!

- Это за нами гонят! — сказала Василиса Премудраяи тотчас обратила коней зеленым лугом,Ивана-царевича — старым пастухом, а самасделалась смирною овечкою.

Наезжает погоня:

- Эй, старичок! Не видал ли ты — не проскакал лиздесь добрый молодец с красной девицей?

- Нет, люди добрые, не видал, — отвечаетИван-царевич, — сорок лет, как пасу на этом месте, -ни одна птица мимо не пролётывала, ни один зверьмимо не прорыскивал!

Воротилась погоня назад:

- Ваше царское величество! Никого в пути ненаехали, видали только: пастух овечку пасет.

- Что ж не хватали? Ведь это они были! — закричалморской царь и послал новую погоню.

А Иван-царевич с Василисой Премудроюдавным-давно скачут на борзых конях.

- Ну, Иван-царевич, припади к сырой земле дапослушай, нет ли погони от морского царя?

Иван-царевич слез с коня, припал ухом к сыройземле и говорит:

- Слышу я людскую молвь и конский топ.

- Это за нами гонят! — сказала ВасилисаПремудрая; сама сделалась церковью,Ивана-царевича обратила стареньким попом, алошадей — деревьями.

Наезжает погоня:

- Эй, батюшка! Не видал ли ты, не проходил лиздесь пастух с овечкою?

- Нет, люди добрые, не видал; сорок лет тружусь вэтой церкви — ни одна птица мимо не пролётывала,ни один зверь мимо не прорыскивал.

Повернула погоня назад:

- Ваше царское величество! Нигде не нашлипастуха с овечкою; только в пути и видели, чтоцерковь да попа-старика.

- Что же вы церковь не разломали, попа незахватили? Ведь это они самые были! — закричалморской царь и сам поскакал вдогонь заИваном-царевичем и Василисой Премудрою.

А они далеко уехали.

Опять говорит Василиса Премудрая:

- Иван-царевич! Припади к сырой земле — неслыхать ли погони!

Слез Иван-царевич с коня, припал ухом к сыройземле и говорит:

- Слышу я людскую молвь и конский топ пущепрежнего.

- Это сам царь скачет.

Оборотила Василиса Премудрая коней озером,Ивана-царевича — селезнем, а сама сделалась уткою.

Прискакал царь морской к озеру, тотчасдогадался, кто таковы утка и селезень; ударился осыру землю и обернулся орлом. Хочет орел убить ихдо смерти, да не тут-то было: что не разлетитсясверху… вот-вот ударит селезня, а селезень в водунырнет; вот-вот ударит утку, а утка в воду нырнет!Бился, бился, так ничего и не смог сделать.Поскакал царь морской в свое подводное царство, аВасилиса Премудрая с Иваном-царевичем выждалидоброе время и поехали на святую Русь.

Долго ли, коротко ли, приехали они в тридесятоецарство.

- Подожди меня в этом лесочке, — говоритИван-царевич Василисе Премудрой, — я пойдудоложусь наперед отцу, матери.

- Ты меня забудешь, Иван-царевич!

- Нет, не забуду.

- Нет, Иван-царевич, не говори, позабудешь!Вспомни обо мне хоть тогда, как станут дваголубка в окна биться!

Пришел Иван-царевич во дворец; увидали егородители, бросились ему на шею и сталицеловать-миловать его; на радостях позабылИван-царевич про Василису Премудрую.

Живет день и другой с отцом, с матерью, а натретий задумал свататься к какой-то королевне.

Василиса Премудрая пошла в город и нанялась кпросвирне в работницы. Стали просвиры готовить;она взяла два кусочка теста, слепила паруголубков и посадила в печь.

- Разгадай, хозяюшка, что будет из этих голубков?

- А что будет? Съедим их — вот и все!

- Нет, не угадала!

Открыла Василиса Премудрая печь, отворила окно— и в ту ж минуту голуби встрепенулися, полетелипрямо во дворец и начали биться в окна; сколькоприслуга царская ни старалась, ничем не моглаотогнать их прочь.

Тут только Иван-царевич вспомнил про ВасилисуПремудрую, послал гонцов во все концырасспрашивать да разыскивать и нашел ее упросвирни; взял за руки белые, целовал в устасахарные, привел к отцу, к матери, и стали всевместе жить да поживать да добра наживать.